Чем церковный брак отличается от обычного? Иисус почтил брак Своим присутствием. Взаимные обязанности родственников

Христианский брак - это возможность духовного единения супругов, продолжаемого в вечности, ибо «любовь никогда не престает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится». Зачем верующие венчаются? Ответы на самые распространенные вопросы о таинстве венчания - в статье священника Дионисия Свечникова.

Что такое ? Почему оно называется таинством?

Для того, чтобы начать разговор о венчании, стоит прежде рассмотреть . Ведь венчание, как богослужение и благодатное действие Церкви, полагает начало церковному браку. Брак же есть Таинство, в котором естественный любовный союз мужчины и женщины, в который они свободно вступают, обещая быть верными друг другу, освящается в образ единения Христа с Церковью.

Канонические сборники Пра­вославной Церкви также оперируют определением брака, предложенным римским юристом Модестином (III в.): «Брак - это союз мужчины и женщины, общение жизни, соучастие в божеском и человеческом праве». Христианская Церковь, позаимствовав определение брака из римского права, сообщила ему христианское осмысление, основан­ное на свидетельстве Священного Писания. Господь Иисус Христос учил: «оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью, так что они уже не двое, но одна плоть. Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает» (Мф. 19, 5-6).

Православное учение о браке очень сложно, и трудно дать определение браку в одной лишь фразе. Ведь брак можно рассматривать со многих позиций, делая упор на той или иной стороне жизни супругов. Поэтому предложу еще одно определение христианского брака, высказанное ректором Свято-Тихоновского богословского института прот. Владимиром Воробьевым в его работе «Православное учение о браке»: «Брак понимается в христианстве как онтологическое соединение двух людей в единое целое, которое совершается Самим Богом, и является даром красоты и полноты жизни, существенно нужным для совершенствования, для осуществления своего предназначения, для преображения и вселения в Царствие Божие». Поэтому Церковь не мыслит полноты брака без особого ее действия, называемого Таинством, имеющую особую благодатную силу, дающую человеку дар нового бытия. Именно это действие и называется венчанием.

Венчание представляет собой определенное богослужение, во время которого Церковь испрашивает у Господа благословения и освящения семейной жизни христианских супругов, а также рождения и достойного воспитания детей. Хочется отметить, что венчание каждой христианской пары – довольно молодая традиция. Первые христиане не знали того чина венчания, которое практикуется в современной Православной Церкви. Древняя христианская Церковь возникла в Римской Империи, в которой было свое понятие о браке и свои традиции заключения брачного союза. Заключение брака в Древнем Риме было чисто юридическим и имело форму договора между двумя сторонами. Браку предшествовал «сго­вор», или обручение, на котором могли быть обговорены материальные стороны заключаемого брака.

Не нарушая и не отменяя того права, которое действовало в Римской Империи, первохристианская Церковь придавала браку, заключенному по государственному закону, новое осмысление, основанное на новозаветном учении, уподобляя союз мужа и жены союзу Христа и Церкви, и считала супружескую чету живым членом Церкви. Ведь Церковь Христова способна существовать при любых государственных формациях, государственных устройствах и законодательствах.

Христиане считали, что есть два необходимых условия для брака. Первое – земное, брак должен быть законным, он должен удовлетворять тем законам, которые действуют в реальной жизни, он должен существовать в той реальности, которая наличествует на Земле в данную эпоху. Второе условие – брак должен быть благословенным, благодатным, церковным.

Конечно же, христиане не могли одобрять те браки, которые допускали язычники в Римском государстве: конкубинат – длительное сожительство мужчины со свободной, неза­мужней женщиной и близкородственные браки. Брачные отношения христиан должны были соответствовать нравственным правилам новозаветного учения. Поэтому в брак христиане вступали с благословения епископа. О намерении заключить брак объяв­лялось в Церкви до заключения гражданского договора. Браки, не объявленные в церковной общи­не, по свидетельству Тертуллиана, приравнивались к блуду и прелюбодеянию.

Тертуллиан писал, что истинный брак совершался пред лицом Церкви, освящался молитвой и скреплялся Евхаристией. Совместная жизнь христианских супругов начиналась с совместного участия в евхаристии. Первые христиане не мыслили своей жизни без евхаристии, вне евхаристической общины, в центре которой стояла Вечеря Господня. Вступающие в брак приходили в евхаристическое собрание, и, с благословения епископа, вместе причащались Святых Христовых Тайн. Все присутствующие знали, что эти люди начинали в этот день новую совместную жизнь у чаши Христовой, принимая ее как благодатный дар единства и любви, который соединит их в вечности.

Таким образом, первые христиане вступали в брак и через церковное благословение и через принятый в римском государстве юридический договор. Такой порядок оставался неизменным и в первое время христи­анизации империи. Первые христианские государи, осуждая тай­ные, неоформленные браки, в своих законах говорят лишь о граж­данской юридической стороне брака, не упоминая о церковном браковенчании.

Позднее византийские императоры предписали заключать брак не иначе как с церковного благословения. Но при этом Церковь издавна участвовала и в обручении, придавая ему нравственно-обязательную силу. До тех пор, пока венчание не ста­ло обязательным для всех христиан, церковное обручение, за кото­рым следовало реальное начало брачных отношений, рассматрива­лось как действительное заключение брака.

Тот чин венчания, который мы можем наблюдать сейчас, сложился приблизительно к 9-10 векам в Византии. Он представляет собой некоторый синтез церковного богослужения и греко-римских народных свадебных обычаев. К примеру, обручальные кольца в древности имели чисто практическое значение. У знати были распространенны перстни-печати, которыми скрепляли юридические документы, записанные на восковых табличках. Обмениваясь печатями, супруги вверяли друг другу всё свое достояние в свидетельство взаимного доверия и верности. Благодаря этому в Таинстве браковенчания кольца сохранили свое первоначальное символическое значение – они стали обозначать верность, единство, неразрывность семейного союза. Венцы, возлагаемые на головы брачующихся вошли в чин браковенчания благодаря византийским церемониалам и приобрели христианизированное значение – они свидетельствуют о царском достоинстве новобрачных, которым предстоит строить свое царство, свой мир, семью.

Так почему же особый смысл новозаветного учения о браке, почему брак назван в Церкви Христовой именно Таинством, а не просто красивым обрядом или традицией? Ветхозаветное учение о браке видело главную цель и сущность брака в воспроизводстве роде. Деторождение являлось самым очевидным знаком Божьего благословения. Наиболее ярким примером Божьего благоволения к праведнику явилось обетование данное Богом Аврааму за его послушание: «Я благословляя благословлю тебя и, умножая умножу семя твое, как звёзды небесные и как песок на берегу моря; и овладеет семя твое городами врагов своих; и благословятся в семени твоем все народы земли за то, что ты послушался гласа Моего» (Быт. 22, 17-18).

Хотя ветхозаветное учение не имело ясного представления о посмертном существовании, а человек, в лучшем случае, мог надеяться только на призрачное прозябание в так называемом «шеоле» (что лишь очень неточно можно перевести как «ад»), обетование, данное Аврааму, предполагало, что жизнь может стать вечной через потомство. Иудеи ждали своего Мессию, который устроит некое новое израильское царство, в котором наступит блаженство еврейского народа. Именно участие в этом блаженстве потомков того или иного человека понималось как его личное спасение. Поэтому бездетность считалась у евреев как наказание Божие, ибо оно лишало человека возможности личного спасения.

В отличие от ветхозаветного учения брак в Новом Завете предстает перед человеком как особое духовное единение христианских супругов, продолжаемое в вечности. В залоге вечного единства и любви видится смысл новозаветного учения о браке. Учение о браке, как о состоянии, предназначенного лишь для деторождения, Христом отвергается в Евангелии: «В Царствии Божием не женятся и не выходят замуж, но пребывают как ангелы Божии» (Мф. 22, 23-32). Господь явно дает понять, что в вечности не будет плотских, земных отношений между супругами, но будут духовные.

Поэтому и , в первую очередь, дает возможность для духовного единения супругов, продолжаемого в вечности, ибо «любовь никогда не престает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится» (1 Кор. 13, 8). Ап. Павел уподоблял брак единству Христа и Церкви: «Жены, - писал он в Послании к Ефесянам, - повинуйтесь своим мужьям, как Господу; потому что муж есть глава жены, как и Христос Глава Церкви, и Он же Спаситель тела. Но как Церковь повинуется Христу, так и жены своим мужьям во всем. Мужья, любите своих жен, как и Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее» (Еф. 5, 22-25). Святой апостол придавал браку значения Таинства: «оставит человек отца своего и мать и прилепится к жене своей, и будут двое одна плоть. Тайна сия велика; я говорю по отношению ко Христу и к Церкви» (Еф. 5, 31-32). Церковь называет брак Таинством потому, что таинственным и непостижимым для нас образом Сам Господь сочетает двух людей. Брак – это Таинство на всю жизнь и для Жизни Вечной.

Говоря о браке, как о духовном единении супругов, ни в коем случае не стоит забывать, что сам брак становится средством продолжения и умножения человеческого рода. Посему деторождение спасительно, ибо богоустановленно: «И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею» (Быт. 1, 28). О спасительности чадородия учит ап. Павел: «жена … спасется через чадородие, если пребудет в вере и любви и в святости с целомудрием» (1 Тим, 2, 14-15).

Таким образом, чадородие является одной из целей брака, но отнюдь не является самоцелью. Церковь призывает своих верных чад воспитывать детей в православной вере. Только тогда чадородие становится спасительным, когда дети становятся вместе с родителями «домашней Церковью», возрастая в духовном совершенствовании и познании Бога.

Продолжение следует…

В последние десятилетия в связи с обострившимся демографическим кризисом в широких кругах общественности и развернулись острые дебаты по поводу того, каким должен быть институт семьи, каковы его проблемы и перспективы. Одним из наиболее активных участников обозначенного диалога является Русская Православная Церковь, представляющая религиозное видение современной проблемы семьи и брака. На протяжении истории Православная Церковь знает два основных типа христианской жизни человека: монашество и брак. Традиционное православное богословие наибольшее предпочтение отводит монашеству.

По его мнению, монашество служит ярким выразителем евангельского духа жизни. Оно является «вполне законченным, целостным типом христианской жизни» . В основе монашеской жизни лежит христианская мысль о полном посвящении человека Богу и необходимости высокой духовной жертвенности с целью приобщения к высшему, совершенному образу жизни. В отличие от жизни обычного христианина, цель которой заключается в достижении спасения для «вечной жизни» в эсхатологической перспективе, «цель монашеского жительства состоит не только в достижении спасения, но по преимуществу в достижении христианского совершенства» .

Достижение христианского совершенства сопрягается с аскетическим подвигом - определенными духовными усилиями и жертвенным ограничением от земных благ и условий способных отвлечь человека от сферы трансцендентного бытия. Менее благодатным, но праведным типом христианской жизни является брак. Согласно православного богословия, «Брак есть таинство, в котором, при свободном пред священником и церковью обещании женихом и невестою взаимной их супружеской верности, благословляется их супружеский союз во образе духовного союза Христа с церковью и испрашивается им благодать чистого единодушия, к благословенному рождению и христианскому воспитанию детей» .

Православное богословие говорит, что брачный союз мужчины и женщины установлен Творцом в раю. После создания первых людей Бог благословил их союз словами: «Плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею…» (Быт. 1. 28). При этом брачный союз рассматривается не только как телесный, а, прежде всего как духовный: союз двух душ, составляющих как бы одну душу, одну жизнь, одно существо» . Супружеский союз имеет два назначения:

1. Полнота духовной и материальной жизни человека. «Чтобы, живя в тесном и неразрывном союзе, супруги успешнее трудились для своего совершенствования духовного, счастья на земле и спасения на небе» . 2. Рождение и христианское воспитание детей «для умножения царствия Божия, т.е. общества верующих во Христа и спасающегося через Него» . Православное богословие придает союзу мужчины и женщины сакральное значение, возводя его в ранг таинства. Брак как таинство понимается в широком и узком смыслах. В широком смысле под таинством понимается сам союз мужчины и женщины.

По словам епископа Венского и Австрийского Иллариона: «Брак как таинство - это когда два человека соединены друг с другом настолько полно, глубоко и нераздельно, что не мыслят себе жизни друг без друга, когда они дают обет верности друг другу не только на земную, но и на всю последующую вечность» . В узком смысле под таинством брака понимается церковный обряд венчания молодоженов. Считается, что с этого обряда начинается совместная жизнь супругов. Условием брака как таинства является: - Свободный выбор супруга. - Взаимная любовь. - Благословение родителей. Если брак не соответствует установленным христианским нормам, он рассматривается как сожительство. «Брак как сожительство означает, что в какой-то момент судьба свела двух людей, но между ними нет той общности, того единства, которое необходимо для брака, чтобы он стал таинством. Живут двое - и у каждого своя жизнь, свои интересы.

Они давно бы развелись, но жизненные обстоятельства заставляют их оставаться вместе» . Церковь говорит, что такой брак не обладает теми качествами, которыми должен обладать христианский брак. В то же время, брак, который начался как сожительство, может обрести новое качество и стать браком таинственным, «если супруги воспринимают брак как возможность вырасти в некое новое единство, войти в иное измерение, преодолеть свой эгоизм и замкнутость» . Рассматривая союз мужчины и женщины как таинство православное богословие говорит о нерасторжимости брака. По словам священника А. Рожественского «Указанная Богом нерасторжимость брака должна показать людям, что их брачный союз не может ограничиваться одним чувством и случайному сближению полов, по подобию сближения неразумных животных, но должен основываться на нравственном общении людей в единстве любви и взаимопомощи к достижению высших целей жизни» . Благоустройство христианской семьи основывается на строгой иерархичности.

Православное богословие говорит, что, создав человека двуполым, Творец заложил в его природу не только физиологические, но и духовно-нравственные различия между полами: муж - глава и руководитель для жены и детей; жена - равная по достоинству помощница мужу. Всякое нарушение этого, изначально присущего природе человека нравственного алгоритма поведения людей, неминуемо ведет к конфликту полов и разрушению гармонии брачного союза. В Священном Писании неоднократно говорится о строгом иерархическом устройстве семьи: «Всякому мужу глава Христос; а жене глава муж» (1 Кор. 11,3); «Мужья, любите своих жен и будьте к ним суровы» (Кол. 3,19); «Жены, повинуйтесь своим мужьям, как Господу… как Церковь повинуется Христу, так и жены своим мужьям во всем» (Еф. 5,22, 24) и др. Православное богословие утверждает, что подлинная иерархичность обязательно основана на взаимной любви и ни коем образом не является насилием над волей другого супруга. Подобно тому, как свободная по своей природе Церковь из любви к Богу свободно следует божественной воле, так и свободный от природы супруг с любовью руководит или исполняет волю другого супруга Отводя мужчине главенствующее положение в иерархической структуре семьи, православное богословие уподобляет семейную организацию «малой» или «домашней церкви» (Рим. 16,4; 1 Кор. 16,19; Кол. 4,15), призванную своим существованием приумножать установленную Богом гармонию мира.

Существующая в церковном сознании идеальная модель семьи и брака, на практике, систематически деформировалась условиями социально-экономической и культурной реальности. Более или менее она сохраняла свое христианское значение лишь в условии патриархального образа жизни. Но в условии буржуазного общества духовная основа семьи стала подвергаться «нравственным недугам». Констатируя этот факт, известный православный миссионер, митрополит Макарий (М.А. Невский) говорил: «А семейная жизнь? Как далека она от христианских начал: любви, уважения, повиновения, супружеской верности! Много ли у нас, так называемых, счастливых браков? Сколько разлучившихся супругов по неверности один другому или по строптивости характеров! Сколько внебрачных сожительств, не получивших церковного благословения!» . Не способствовало укреплению института семьи и социалистическое общество.

Официально провозгласив семью «ячейкой» социалистического общества, господствующая политическая система окончательно разрушила иерархическую структуру семьи и лишила ее религиозного духовно-нравственного содержания. Получив равные с мужчиной экономические и политические права, женщина в обязательном порядке включалась в систему социально-экономических отношений. В этой ситуации лишь немногие семьи могли оставаться многодетными. Изменилась и психология членов семьи. Экономически независимая женщина перестала смотреть на мужа как «кормильца» семьи и «хозяина» семейной собственности. Утративший экономическое превосходство в семье, малодетный мужчина превратился из руководителя патриархального коллектива в рядового члена семьи. Свойственные для психологии мужчины лидерские способности стали частично или полностью не востребованы в условиях семейного коллектива.

Случаи нереализованного лидерства мужчины в семье и трудовом коллективе стали создавать благоприятную почву для проявления социальных пороков: пьянства, безответственности и т.д. «Семейный очаг» стал «местом ночлега» для всех членов семьи, живущих большую часть времени своей личной жизнью и не связанных между собою единым делом или единым интересом. Сегодня многие православные верующие склонны видеть причины кризиса семьи в изменении сознания общества, которое произошло в советский период российской истории и сложившейся современной секулярной культуре. Так, священник Максим Обухов, руководитель православного медикопросветительского центра «Жизнь» говорит: «В Советском Союзе были созданы все условия для того, чтобы освободить женщину от воспитания детей и нагрузить ее вместо этого общественнополезной работой» . По его мнению, это привело к снижению «родительского инстинкта» у современной молодежи. «Ребенок, воспитывающийся без матери, как оказалось, сам вырастает с пониженным родительским инстинктом, а отрыв детей от родителей в течение нескольких поколений привел к появлению молодых людей, у которых отсутствует желание иметь ребенка.

Сохраняя физическую способность к деторождению, такие молодые люди оказываются психически непригодными ни к семейной жизни, ни к родительству. Они не хотят иметь детей. Ребенок воспринимается как разрушитель комфорта, как помеха» . По мнению православных богословов и священнослужителей, современные угрозы институту семьи проистекают из следующих источников: 1. Активном вовлечении женщин в общественную жизнь и трудовой процесс. В результате чего большое количество женщин не имеют возможности уделять должного внимания семье.

2. Деятельности международных и отечественных организаций, занимающихся проблемами полового просвещения и планирования семьи. По мнению многих православных верующих, под прикрытием интересов детей и защиты их прав проводится «сексуализация» несовершеннолетних. 3. Отчуждении семьи от религии и религиозного образования. Согласно церковной позиции, семья, совершенно отчужденная от религии, не может дать правильного духовнонравственного воспитания своим детям.

4. В ювенальной юстиции. По мнению православных верующих, в этой, новой для нашего общество, сфере юриспруденции присутствуют опасные тенденции: «права ребенка рассматриваются в отрыве от прав родителей, зачастую противореча им» . Что «безусловно направлено на разрушение семьи, на разделение связи между родителями и детьми» .

5. В новом мировом порядке. Открытости российского общества западному влиянию и антихристианской культуре. Русская Православная Церковь предлагает вернуться к христианским основам брака и рассматривать семью как «малую церковь», а брак как ежедневный религиозный подвиг, основанный на любви к Богу. По мнению Церкви, основные нормы христианского брака должны быть таковы: «Во-первых, брак совершается свободным избранием вступающих в него. Во-вторых, он является пожизненным союзом мужа и жены. В-третьих, супруги должны хранить взаимную верность. В-четвертых, добрачное целомудрие - условие христианского брака. В-пятых, продолжение рода - священная задача брачующихся. И наконец, семья - малая церковь, главой которой является муж» . Помимо этого современная Русская Православная Церковь говорит еще о двух необходимых условиях брака: Первое - брак должен быть законным, он должен удовлетворять тем законам, которые действуют в реальной жизни конкретного общества. Второе - брак должен быть церковным. «Таинство брака немыслимо вне Церкви, Оно может быть действительно только тогда, когда совершается Церковью внутри Церкви, для членов Церкви» .

Легко заметить, что условия предлагаемые Русской Православной Церковью вступающим в брачный союз призваны: во-первых, способствовать становлению нравственно здоровой и законопослушной семьи; во-вторых, максимально интегрировать вновь образовавшуюся социальную структуру с церковным организмом, сделать ее органической частью церковного прихода. Выражая эту тенденцию, священнослужители Русской Православной Церкви систематически напоминают: «Семья как малая Церковь, представляет собой ячейку Церкви Вселенской, поэтому важно, чтобы она жила церковной жизнью, участвовала в жизни прихода и была с ним непосредственно связана» .

Признавая большое значение семьи и брака в жизни человека и общества, Русская Православная Церковь, как и прежде, является проводником идеи нерасторжимости брачного союза. Однако, хорошо понимая, что абсолютная реализация этой идеи невозможна, Церковь признает расторжение церковного брака при некоторых основаниях (прелюбодеяние или вступление одной из сторон в новый брак, «отпадение супруга или супруги от Православия, противоестественные пороки, неспособность к брачному сожитию, наступившую до брака или явившуюся следствием намеренного самокалечения и др.) . Показательны и изменения в отношении к женщине. В современной Русской Православной Церкви женщины составляют заметное большинство церковных приходов.

От их религиозной активности во многом зависит социальное состояние всей Церкви. Учитывая столь важное значение гражданского и религиозного служения женщин, Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл говорит: «Сегодня православная христианка должна занимать активную общественную позицию, выступая хранительницей христианских нравственных ценностей в семье и в обществе. Помимо призвания жены и матери, женщиныхристианки должны осознавать себя полноправными членами гражданского общества, ответственными за судьбу страны» . Нельзя не отметить и некоторой либерализации в отношении семейной иерархии. Учитывая объективную невозможность сохранения в современных семьях строгой иерархии Русская Православная Церковь, совместно с другими христианскими конфессиями формулирует более понятное для современного общественного сознания понятие семьи. «Семья в христианском понимании - это община личностей, признающих Бога центром своей жизни и соединенных любовью, способная строит гармонические отношения друг с другом, социумом и государством» .

Анализируя православно-христианский подход к проблеме семьи и брака, можно отметить, что реализация религиозной модели семейно-брачных отношений в полном объеме в современном обществе вряд ли осуществима по ряду причин: Вопервых, изменившемуся и ставшему привычным для многих людей образу жизни. Во-вторых, доминирующим влиянием на общественное сознание светской культуры, во многом чуждой христианским представлениям о семье и браке. В-третьих, слабой религиозностью большинства людей как в нашей стране, так и за рубежом. Однако широкая пропаганда христианских представлений о семье и браке способна оказать позитивное влияние на улучшение качества семейно-брачных отношений.

Литература

1. Назаров, Н. Православное русское монашество. - СПб., 1907.

2. Игнатий (Брянчанинов), епископ. Аскетические опыты // Творения в 5ти томах, СПб., 1886. - Т. 1.

3. Филарет, святитель. Как создать православную семью // Наставления Митрополита Московского христианам живущим в миру [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.wco.ru/ biblio/ tema09/ htm.

4. Рождественский, А. Семья православного христианина [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.vco.ru/ biblio/ books/ family1/ H1T.htm.

5. Илларион, епископ. Брак и монашество в православной традиции [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.wco.ru/ biblio/ books/ alfeev18/ HOO-T.htm.

6. Макарий, митрополит. Беседа в день великомученика и целителя Пантелеимона / митрополит Макарий // Слова, беседы и поучения, в дни праздничные и воскресные Макария митрополита Московского и Коломенского. - Сергиев Посад, 1914.

7. Обухов, М. Причина падения рождаемости - духовный кризис в обществе [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.zawet.ru/ rapsobuhov1.htm.

9. Воробьев, В. Православная семья и жизнь прихода [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http:// www.pravoslavie.ru/ jumal/ 462.htm.

10. Основы социальной концепции Русской Православной Церкви // Церковь и время. - 2000. - № 4. - С. 7-122.

11. Из выступления Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла на открытии I Форума православных женщин // Журнал Московской патриархии. - 2010. - № 1. - С. 12.

12. «Христианская семья - "малая церковь" и основа здорового общества». Итоговый документ пленарного заседания Христианского межконфессионального консультативного комитета стран СНГ и Балтии (Москва, 4 февраля 2010 года) [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.religare.ru/ 2_72523.html. - Дата доступа: 01.03.2012.

Православный брак

Православное учение о таинстве бракаБрачный союз в Новом Завете возведен на степень великой тайны Божией; именно он есть образ союза Христа с Церковью. Но союз Христа с Церковью исполнен благодати и истины (Ин. 1, 14), т.е. является союзом благодатным, истинным; потому и брачный союз нужно считать исполненным благодати, т.е. союзом, на который ниспосылается от Бога благодать Святого Духа и который поэтому есть истинный союз. На этом основании и заключается брачный союз не по одному только родительскому благословению или желанию брачующихся, но с благословения Церкви, через поставленных в Церкви пастырей, совершается над брачующимися особое священнодействие – таинство брака – для преподания им благодати Святого Духа.
Брак христианский свят и духовен, как свят союз Христа с Церковью. Поэтому апостол Павел и говорит: «Брак у всех да будет честен и ложе нескверно» (Евр. 13, 4), и заповедует христианским супругам: «воля Божия есть освящение ваше, чтобы вы воздерживались от блуда; чтобы каждый из вас умел соблюдать свой сосуд в святости и чести, а не в страсти похотения, как язычники, не знающие Бога» (1 Фес. 4, 3-5).
Брак должен быть нерасторжимым: «что Бог сочетал, того человек да не разлучает» (Мф. 19, 6), разумеется – самовольно. Единственная достаточная причина для развода – прелюбодеяние; но и в этом случае муж и жена разводятся не иначе, как властью самой Церкви через ее законных пастырей, т.е. тою властью, которая их сочетала, ибо только апостолам и их преемникам Спаситель дал власть связывать и разрешать людей (Мф. 18, 18). Всякий иной развод, помимо Церкви, осуждается словами: «что Бог сочетал, того человек да не разлучает».
Какова цель Божественного установления брака?
Во-первых, умножение и сохранение христианского рода, как это видно из слов Самого Бога, благословившего первых людей: «плодитесь и размножайтесь и наполняйте землю»(Быт. 1, 27-28).
Во-вторых, взаимное воспомоществование супругов в этой жизни: «И сказал Бог: не хорошо быть человеку одному, сотворим ему помощника по нему» (Быт. 2, 18).
В-третьих, обуздание греховных похотей человека и беспорядочных влечений его чувственности. На эту цель брака указывает апостол, когда говорит: «Хорошо человеку не касаться женщины, но, во избежание блуда, каждый имей свою жену, и каждая имей своего мужа» (1 Кор. 7, 1-2).
Последняя и главнейшая обязанность, возлагаемая на христианских супругов таинством брака, есть приготовление как себя, так и детей своих, если Богу будет угодно даровать их, к жизни будущей, к будущему вечному блаженству. Каждому из нас известно, что только истинное благочестие может сделать человека счастливым и в этой, и в будущей жизни. Этого легко могут достигнуть люди, соединенные союзом брачным, если они, питая взаимную любовь между собою, в то же время будут любить Господа Бога более всего; если всему будут предпочитать исполнение заповедей Божиих; если примером своим будут побуждать один другого к терпению; если будут помогать один другому в прохождении тесного пути добродетелей. Особенно родители должны считать для себя великой и священной обязанностью заботиться о воспитании детей своих в духе христианского благочестия; иначе, сделавшись виновниками их жизни временной, они могут легко сделаться виновниками и их вечной гибели. Для христианских родителей недостаточно быть только самим благочестивыми: необходимо, чтобы и дети их равно любили Бога и были благочестивы. Особенно в деле религиозно-нравственного воспитания детей, влияние матери незаменимо.
Православие – это не просто обязанность, которую мы выполняем воскресным утром и о которой забываем, покинув храм; православие – это образ жизни. А образ жизни включает в себя всю совокупность привычек и взглядов, мыслей и действий; это – стиль жизни и способ жизни. Для нас, православных, христианство – хлеб наш насущный и, как рыба в воде, должны мы жить в вере. Будучи последователями Христа, мы должны тянуться к Нему и Его Церкви, а не к идеалам современного мира.
Большинство из нас, православных христиан, живет не в монастырях, где весь образ жизни проходит в духе православия, а у нас семья, дом, дети, работа. При этом многие православные миряне впадают в заблуждение, считая, что от них не требуется столь самоотверженного последования Христу, как от монашествующих. Это, конечно, не так: все христиане – избрали они монашеский образ жизни или нет – призваны Христом к покаянию и вечной жизни. Среди православных христиан нет «классов», но все они равны и должны быть последователями Христа, вне зависимости от положения, которое они занимают в Церкви.
Однако нам, мирянам, очень трудно изо дня в день вести христианский образ жизни, ибо мы постоянно находимся в обществе не только не христианском, но зачастую все более и более враждебном христианской вере. Но это не должно расхолаживать нас, ведь об этом говорил и Сам Христос: «Вот Я посылаю вас, как овец среди волков: и так будьте мудры как змии и просты как голуби» (Мф. 10, 16).
Прочным оплотом для православных мирян в этих условиях является брак и семейная жизнь, установленные благословением Божиим для спасения всех членов семьи. Чтобы лучше разобраться в этом, давайте рассмотрим канонические основы брака, находящиеся в Священном Писании и хранящиеся в Священном Предании.
Взгляды на брак в Ветхом и Новом Завете Когда мы читаем о браке, семейной жизни и продолжении рода человеческого в Ветхом Завете, сразу же бросается в глаза, что главное здесь – это сохранение иудейского народа, бесконечные родословные, которые находим в Писании. Однако, в то время брак не был единственным способом продолжения рода. Дети рождались и от наложниц, а кроме того, существовал обычай брать в жены вдову брата, даже если она становилась второй женой (ужичество). В Ветхом Завете можно найти множество упоминаний о нескольких женах и наложницах. Такая забота о продолжении рода сегодня кажется нам излишней. Однако, целью подобного многоженства являлось вовсе не удовлетворение плотской похоти, а желание иметь наследников. В Ветхом Завете мы не найдем никакого снисхождения Бога к разврату, как нет такого снисхождения и сейчас. Еще в ветхозаветные времена Бог начал открывать человеку Свою волю. Мы видим, что Бог осуждает многоженство, наложниц и закон ужичества. Смыслом брака все больше становится не продолжение рода, а более высокие, духовные ценности. Наконец, Бог ясно изъясил Свою волю, карая развратников. Для нас, считающих себя весьма просвещенными современными людьми, эти кары могут показаться чрезмерно суровыми. Но ими Бог показывал, что источник жизни именно Он, а не физическое соединение мужчины и женщины. А где Бог, там все таинственно и свято. Воспроизведение и продолжение жизни не может не быть таинством. А святость и таинство должно хранить и оберегать от кощунства, нечистоты и непочтительного обращения. То, как Бог поступал с приверженными распущенности и извращениям в Ветхом Завете, говорит о том, что брак есть дивное и святое таинство – настолько святое и таинственное, что любая распущенность мерзка перед Богом и ее должно избегать всеми силами. С пришествием Христа главной целью брака перестает быть потомство и продолжение рода, хотя это попрежнему остается его важным компонентом. Но Христос пришел в мир и принес залог воскресения мертвых и вечной жизни, сообщив христианскому браку новую цель – стяжание жизни вечной супругами и детьми.
Чин православного брака начинается словами «Благословенно Царство Отца, и Сына, и Святого Духа, ныне и присно и во веки веков. Аминь». Этими словами подчеркивается важность брака и сразу обозначается его цель. Согласно церковным канонам, христиане, вступившие в брак вне Церкви, отлучаются от церковных таинств. Некоторым это кажется непонятным и черезчур строгим. Но спросим тогда: «Что делает брак действительным? Что придает браку духовный смысл?» В отличие от брачных обрядов в большинстве инославных церквей, в православной Церкви брак не является договором – как бы юридическим соглашением с перечислением взаимных обязательств сторон. Православный брак – это скорее создание двумя людьми малой, семейной церкви для поклонения Богу Истинному и во спасение души. Эта семейная церковь подчинена Церкви Христовой. Как говорит св. Василий Великий, жениться естественно, но брак должен быть сверхъестественным, должен стать благим игом, которое супруги добровольно несут для Церкви.
Отсюда видно, что в Новом Завете главной целью брака становится уже не продолжение рода, а спасение души, и сам чин брака содержит множество символов, разъясняющих эту цель.
Обязанности мужаМуж глава есть жены... Мы знаем, что любое учреждение или организация – будь то Церковь, приход, монастырь или, в миру, банк, корпорация или школа – должны иметь главу, руководителя. То же самое относится и к успешному браку, ибо семья также является организацией, организацией духовной и физической. Согласно Священному Писанию и Священному Преданию главой брака является муж. Вспомним еще раз апостола Павла: «муж глава жене...». Муж, будучи главой, олицетворяет в семье принцип власти. Как священник является духовной главой прихода и отвечает перед Богом за прихожан, будучи духовной властью в приходе, так и муж есть священник в семье и отвечает за ход семейной жизни.
Это вовсе не означает, что муж лучше или выше жены. Перед Христом все равны; нет ни мужчин, ни женщин. Брак является равноправным союзом. Еще раз оговоримся: в Православии нет места какого-либо рода шовинизму. То, что муж является главой семьи, вовсе не дает ему права быть диктатором, тираном, судьей или абсолютной властью для своей супруги и детей. Но, как и любое высокое положение, положение главы семьи предполагает определенные обязанности, тяжелые и сложные, но в то же время интересные и многообещающие. Писание говорит, что муж должен любить свою жену, как Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее (Ефес.5, 25). Большинство христианских мужей имеет слабое представление о какого рода любви здесь идет речь. В миру слово «любовь» обычно означает любовь плотскую, или же сентиментальную, романтическую. Это не имеет ничего общего с христианским пониманием любви. Вспомним слова Христа к ученикам о том, что нет выше любви, чем душу свою полагать за ближнего. Следовательно, с христианской точки зрения любовь подразумевает жертву и самоотвержение. Муж должен проявлять по отношению к жене столько заботы, внимания, опеки и нежности, сколько Христос проявляет по отношению к Церкви. Муж должен быть готов даже пожертвовать своей жизнью ради жены, как Христос отдал Свою жизнь ради Церкви. Вспомним еще раз апостола Павла, который говорит, что муж есть глава жены, как Христос есть глава Церкви. Мы знаем, что глава Церкви Христос омыл ноги Своим ученикам. Наш Спаситель показал этим, что значит быть главой – это значит служить, первенствовать в любви, понимании и терпении, защищать и оберегать свою семью. Именно к такому первенству и призывается муж, и только в этом случае он может быть истинным мужем и настоящим мужчиной, верным своей данной свыше природе.
Разумная жена желает видеть своего супруга именно таким, и не станет стремиться к главенствующему положению. Психологи утверждают, что женщины испытывают глубокую неприязнь к мужчинам, отводящим им главенствующее положение в семье или позволяющим им занять его.
Долг мужа любить жену и детей и не позволяет ему запугивать свою жену и относиться к ней как к служанке, что нередко случается. Вот что говорил об этом св. Иоанн Златоуст: «Поистине, разве слугу удержишь страхом? Да его и не удержишь, ибо он вскоре оставит тебя. Но спутницу жизни, мать детей своих, источник всех радостей, не достоит сковывать страхом и угрозами, но привязывать любовью и добрым расположением. Что за союз, когда жена трепещет перед мужем? И что за радость мужу жить с женой как с рабыней? Даже если претерпишь от нее многое, не гневайся на нее, как Христос не гневается на Церковь».
Мужчины, мужья, настоящая любовь начинается когда мы отдаем себя другим. Мы начинаем любить – в христианском смысле – когда начинаем отдавать. Некто пришел к св. Иоанну Златоусту с жалобой, что жена его не любит. Святой отвечал: «Иди домой и люби ее». «Ты не понял, – возразил мужчина. – Как я могу любить ее, если она меня не любит?» «Иди домой и люби ее», – повторил святой. И он был прав. Если нет любви, чтобы обрести ее надо полюбить самому.
Мужчины часто жалуются священникам, что жены не любят их. А потом священник узнает, что мужчина ничего не делает для того, чтобы любили, просто ожидая любви, словно некий идол, ожидающий жертв и поклонения. Таким мужьям следует уяснить, что единственный способ заслужить любовь супруги, это любить самому, ведь в жизни мы обычно получаем взамен то, что отдаем сами: ненависть за ненависть, любовь за любовь.
Отцы Церкви говорят, что христианские мужья должны любить своих жен больше, чем свои мирские обязанности, ибо нет успеха выше чем счастливая семья, и если неладно в семье, то все другие достижения теряют смысл. Наши семьи заслуживают самого лучшего. Сегодня среди нас слишком много таких, кто отдает все лучшее в мир, а все плохое оставляет для дома, именно поэтому Отцы Церкви учат нас ценить превыше всего общество наших жен, и предпочитать быть дома с ними, нежели на работе. Мужьям также неплохо помнить слова нашего современника, Андре Моруа: «Я сделал выбор на всю жизнь; отныне моя цель – не искать того, кто мне приятен, но делать приятное тому, кого я избрал...»

Обязанности женыАпостол Павел говорит: «Жены, своим мужьям повинуйтесь, как Господу... Но как Церковь повинуется Христу, так и жены своим мужьям во всем» (Ефес. 5, 22-24).
В современном обществе, особенно здесь, в Америке, и в первую очередь в средствах информации – кино, телевидении, журналах и книгах – дух послушания представляют чем-то заслуживающим презрения. Вместо этого нас на каждом углу призывают поступать по-своему, выбирать лучшее, удовлетворять все свои прихоти и желания. Но, как мы уже говорили, православный брак не является частью мирского, секулярного общества. Его цели и цели общества не просто расходятся – они диаметрально противоположны. Цель христианского брака – вечная жизнь со Иисусом Христом в Царствии Небесном, а цель мирского общества – наслаждение, всевозможные удовольствия, самооправдание и своеволие.
Однако, Священное Писание и Священное Предание открывают нам, что послушание есть начало христианского совершенства, что подчинение и послушание способствуют стяжанию прочих добродетелей. С другой стороны, своеволие разжигает страсть гордости и постепенно отчуждает личность от христианского образа мыслей и жизни. Поэтому-то жене, как стержню, на котором держится вся семья, и как учительнице добродетелей для своих детей, и отводится эта труднейшая обязанность – послушание. Сам Христос явил пример совершенного послушания, ибо по Своему послушанию воле Отца предался ради нас на страдания и смерть, и привел нас от греха к свободе и спасению.
Время от времени мы видим семьи, где муж «под каблуком» у жены. Что мы обычно подразумеваем, употребляя это грубое выражение? Мы подразумеваем, что жена заняла в семье главенствующее положение и стала управлять мужем. Это происходит когда муж слишком слаб, слишком погружен в себя или слишком занят, чтобы выполнять все свои обязанности; иногда бывает, что жена и сама стремится к власти в силу своих душевных или эмоциональных наклонностей. В последнем случае женщина, как правило, проявляет свой властный и агрессивный характер как в семье, так и вне дома. Подобная женщина лишена самых основ женственности: добросердечия, скромности и нежности. В таком случае в семье царят отношения безысходности, разочарования, несогласия и даже злобы. Первое, что должен сделать священник, видя подобных супругов, это попытаться убедить мужа занять место главы семьи и найти способ склонить жену уступить часть власти, не принадлежащей ей по праву. Следует понимать, что роли мужа и жены не исключительны: иногда жена должна продемонстрировать силу, а муж – подчиниться жене. В наиболее зрелых, духовных семьях, отношения супругов превращаются во взаимное послушание.

Признаки успешного бракаЖизненный опыт говорит нам, что когда двое вступают в брак, они сразу же начинают понимать, что между ними существует масса отличий. Практически, мы совершенно не знаем самих себя пока не вступим в брак. Мы слишком погружены в себя, и нужен кто-то другой, чтобы помочь нам увидеть себя со стороны такими, какие мы есть на самом деле. Одно из преимуществ успешного брака – то, что супруги всегда готовы выслушать друг друга, играя роль своего рода домашнего психолога. Мы знаем, как много эмоциональных проблем возникает, когда над человеком довлеет некое внутреннее бремя, которое ему не с кем разделить. Если брак благополучный, супруги поверяют друг другу свои печали, уверенные во взаимопонимании, не стараясь «сохранить лицо».
Брак – это не миссионерское предприятие! В браке достаточно сложностей и без того, чтобы каждый супруг старался перевоспитать или переделать другого. Одно из наиболее распространенных и наиболее серьезных заблуждений молодых супругов – это вступать в брак в надежде изменить другого.
Истинная любовь исключает навязывание себя и стремление переделать любимого, но призывает к росту. Как? Во-первых, принимая другого человека таким, какой он есть. Когда мы вступаем в брак, мы не обязуемся изменить супруга, но соглашаемся любить его таким, какой он есть. Лучший способ изменить жену или мужа – это измениться самому, исправить свои собственные недостатки.
Мы считаем неверностью факт супружеской измены. Но неверность может проявляться и по-другому: когда работа, родители, увлечения или что-либо другое становится выше семьи. Это тоже неверность. Тот, кто не готов поставить брак выше карьеры, родителей, друзей, отдыха – не готов к браку, и такой брак не будет прочным.
Если правильно застегнуть первую пуговицу пиджака, за ней встанут на место и остальные. Но если первая пуговица попала не в ту петлю – все пойдет вкривь и вкось. Так и в браке: необходимо правильно установить приоритеты и расположить все по порядку. Мужья, если для вас на первом месте жены, а для вас, жены, на первом месте мужья – в вашем браке все встанет на свои места.
Есть много признаков успешного брака, но с моей точки зрения, наиболее важными являются три:
1. Похвала. Ни один брак не может быть успешным, если супруги не ценят друг друга. Каждый человек время от времени нуждается в поощрении, и ничто не убивает любовь быстрее, чем непрестанные упреки. Когда мы, мужья и жены, поощряем друг друга – будь то по серьезному поводу или нет – мы даем понять супругу, что любим и ценим его или ее. Взаимное поощрение укрепляет брак, и именно этого больше всего не хватает в современных семьях.
2. Прощение. Без прощения не может быть счастливого брака. Когда семейные пары спрашивают меня: «Как вы считаете, можем ли мы спасти наш брак?», я всегда отвечаю: «Да, если вы готовы прощать друг друга». И такое прощение требуется не только в кризисные моменты семейной жизни, а каждодневно. В хороших семьях супруги постоянно просят друг у друга прощенья. Если мы не делаем этого, нанесенные нами раны не заживут. А тогда мы начинаем охладевать и отдаляться друг от друга, не получая той Божией благодати, которая дается тем супругам, которые умеют прощать.
3. Время . Для создания хорошей семьи требуется время, ее не создашь за один день. Семья должна вырасти, этот процесс долгий и трудный и, как все хорошее в жизни, дается усилием и трудом. Если вы собираетесь вступить в брак, помните: мы живем в обществе мгновенного удовлетворения желаний и приучены получать все сразу, немедленно. Это наше нетерпение оказывает самое разрушительное влияние на брак. Если мы не проявляем достаточной терпимости друг к другу, если мы не желаем тратить много лет на создание семьи, наш брак обречен.

Протоиерей Владимир Воробьев,
ректор Православного Свято-Тихоновского Богословского института

Доклад на шестом заседании пастырского семинара 5.02.1996 г.

Православное учение о браке очень трудно. Оно далеко не полно изучено в богословской литературе, да и литературы о нем в Православии очень мало.

Католическое богословие о браке нельзя признать удовлетворительным, поскольку его отправные точки совершенно не сходны с православным учением, и большая часть написанного в католицизме о браке страдает существенным искажением основных христианских, православных принципов. На русском языке имеется лишь несколько работ, например книга А.С. Павлова «Пятидесятая глава «Кормчей книги» как исторический и практический источник русского брачного права» конца прошлого века. Она посвящена практике совершения брака, а также церковному законодательству о браке. Другая книга, Н. Страхова «Христианское учение о браке», Харьков, 1895 г., большее внимание уделяет нравственному значению брака. О браке писали русские религиозные философы: Бердяев, Розанов и другие. При том, что их взгляды не всегда согласуются с православным церковным учением, эти философы хорошо почувствовали недостаточность историко-канонического и морального подходов, которые имелись в русском богословии. Более полной с точки зрения богословской явилась книга «Христианская философия брака», изданная в Париже в 1932 г. Но есть более поздняя замечательная работа отца «Брак и Евхаристия». На русском языке она печаталась в «Вестнике РСХД» (номера: 91, 92, 93, 95, 96, 98, 1969 и 1970 гг., ИМКА-ПРЕСС, Парижа). Здесь является нам современный богословский взгляд на православное учение о браке, хотя не ставится задача изучения его чинопоследования.

Вначале уместно вспомнить замечательное изречение: «Браки совершаются на небесах». Здесь кратко и благодатно выражена вера в то, что задуманное Богом соединение двух людей в браке не может быть плодом страстей. Оно должно иметь и имеет свое сущностное, бытийное содержание, выходящее за рамки моральных, нравственных, социологических, юридических проблем. Брак не может быть понят и как естественное удовлетворение физиологических или душевных потребностей человека. Православное учение о браке утверждает, что настоящий православный брак – есть таинство, то есть событие духовное, принадлежащее к духовной реальности, к духовному бытию.

Прежде всего нужно вспомнить, что создание мужского и женского пола описывается в книге Бытия как дело особенного Промысла Божия. Каждый день творения заканчивается словами о том, что Господь посмотрел и увидел, что все сотворенное «добро зело». Когда же Господь сотворил первого человека Адама, то через некоторое время сказал: «Не хорошо быть человеку одному. Сотворим ему помощника по нему» (). Удивительный контраст: до сих пор все было хорошо, а вот Адам не нашел полноты жизни один. И Господь, увидев это, сотворил ему в помощника жену. Это было необходимостью, без жены бытие человека не было полным, оно не было «добро зело». Таким образом, замысел Божий не осуществился, пока не была сотворена жена. И только вместе мужской пол и женский достигают той гармонии и полноты, которые достойны замысла Божия о человеке.

В Новом Завете апостол Павел свидетельствует: «все вы – сыны Божии по вере во Христа Иисуса; все вы, во Христе крестившиеся, во Христа облеклись. Нет уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо вы одно во Христе Иисусе» (). По-славянски «Вси бо вы сынове Божии есте верою о Христе Иисусе: Елицы бо во Христа крестистеся, во Христа облекостеся. Несть иудей, ни еллин: несть раб, ни свободь: несть мужеский пол, ни женский: вси бо вы едино есте о Христе Иисусе» (). Мужской и женский пол имеют одну природу, то есть онтологически нет существенной разницы между мужчиной и женщиной. Достоинство мужчины и женщины пред Богом одинаково, но они отличаются между собой как две части одного целого. Ни одна из этих частей не может быть полной без другой, пока не достигнуто единство, или без какого-то особенного действия благодати Божией.

Учение о сущности отношений между мужчиной и женщиной только в христианстве достигает той полноты, красоты и совершенства, которых нет больше ни в каком ином учении, ни в какой другой философии. Это учение совершенно естественно выражается в учении о браке.

Брак понимается в христианстве как онтологическое соединение двух людей в единое целое, которое совершается Самим Богом, и является даром красоты и полноты жизни, существенно нужным для совершенствования, для осуществления своего предназначения, для преображения и вселения в Царствие Божие. Всякое другое отношение к браку, например наличествующее в других религиях и учениях или то, которое сейчас доминирует в мире, христианами может быть воспринято как профанация брака, катастрофическое снижение понятия о браке и человеке, как унижение человека и замысла Божия о нем.

Поэтому и первые христиане, и церковное сознание нашего времени не мыслят брак без того особого действия Церкви, которое называется таинством, которое имеет чудотворную, благодатную силу, дающую человеку дар нового бытия. Первым чудом Христовым, описанным в Священном Писании, было чудо в Кане Галилейской на брачном пире. Оно понимается Церковью как благословение брака, и Евангелие об этом чуде читается в чинопоследовании брака. Образ брака часто используется в Священном Писании, особенно в Евангелии и в творениях святых отцов. Брачный пир – один из самых ярких христианских образов. Образ жениха являет образ Христа, Церковь нередко называется невестой Христовой. В послании к Ефесянам апостола Павла, которое читается в чинопоследовании брака, апостол уподобляет брак мужчины и женщины браку Христа и Церкви: «Тайна сия велика есть, аз же глаголю во Христа и во Церковь» (). Таким образом, апостол уподобляет, с одной стороны, отношения Христа и Церкви браку мужчины и женщины. С другой стороны, отношения мужчины и женщины уподобляются браку Христа и Церкви. Этот образ удивительно глубок и является гарантией того высокого и прекрасного, исключительно чистого понимания брака, которое мы находим в христианстве. Он является источником для православного богословия о браке.

Первые христиане не мыслили свою жизнь вне евхаристии. Христианская жизнь началась как жизнь евхаристической общины, в центре которой была Вечеря Господня. Именно евхаристия была той полнотой, которая рождала все остальные формы христианской жизни, была источником и полнотой всех таинств. Таинство брака, как и все остальные таинства, было укоренено в евхаристии, но можно сказать, что оно принадлежало евхаристии в большей степени, тем более что сама евхаристия нередко символизировалась брачным пиром жениха – Христа.

Вступающие в брак приходили в евхаристическое собрание причаститься вместе по благословению епископа, и вся община знала, что эти двое начинают сегодня свою новую жизнь у чаши Христовой, принимая вместе благодатный дар единства и любви, которая соединит их в вечности.

Таинство брака немыслимо вне Церкви. Оно может быть действенным только тогда, когда совершается Церковью внутри Церкви, для членов Церкви. Только члены Церкви могут быть соединены в новую малую Церковь, которой богословы часто называют христианскую семью; малая домашняя Церковь состоять может только из членов Церкви. Нельзя сделать малую Церковь из людей, которые членами Церкви не являются.

Когда Церковь просит у Бога особенный дар любви, соединяющий двух людей в Царствии Божием навечно, а не только здесь на земле, этим определяется очень важная христианская норма: христианский брак может быть только моногамией по самому смыслу, по своей сущности.

Изучая таинство брака, необходимо обратиться к истории. Ветхозаветное учение о браке исходит из совершенно других представлений, чем новозаветное. Там было представление о том, что вечная жизнь возможна для человека в его потомстве, и не было достаточно ясного учения о Царствии Божием, о жизни будущего века. Евреи ждали Мессию, который придет на землю, устроит некое царство, где евреи будут господствовать и где наступит блаженство именно еврейского народа. Спасение и участие в этом блаженстве понималось евреями как достижение этого будущего мессианского царства их потомками. Они верили, что человек живет в своих потомках, это и является его вечной жизнью. Исходя из такого взгляда бездетность воспринималась как проклятие Божие, как лишение вечной жизни.

Брак считался способом достижения этой вечной жизни. Главная цель брака, с точки зрения ветхозаветного иудея, – это деторождение.

Учение о браке в Новом Завете отличается от ветхозаветного именно тем, что основной смысл брака видится в любви и вечном единстве супругов. Нигде в новозаветных текстах не говорится о деторождении как о цели или как об оправдании брака. Особенно ясно это из тех евангельских текстов, где рассказывается, как Христос отнесся к закону левирата: «В Царствии Божием не женятся и не выходят замуж, но пребывают как ангелы Божии» (). Вопрос о том, чьей женой в Царствии Божием будет женщина, имевшая семь мужей на земле, лишен смысла. Сама постановка вопроса, которая исходила из понимания брака как состояния, предназначенного лишь для деторождения, Христом отвергается. Это не значит, что Христос учит о временности брака и отвергает единство мужа и жены в вечности. Здесь говорится о том, что в вечности не будет тех земных, плотских отношений, которые иудеи отождествляли с браком, – они будут другими, духовными.

Есть еще важное место в Евангелии, которое четко формулирует отношение Христа к браку. Это слова Христа о невозможности развода. Христос говорит, что от начала развод не был разрешен, потому что Бог сотворил мужа и жену, а то, что Бог сочетал, человек да не разлучает. Христос здесь говорит об абсолютном значении того соединения, которое совершает Бог своею благодатью. Муж и жена соединяются онтологически, их союз не должен разрушаться от человека, поэтому развод не может иметь Божьего благословения. С точки зрения православной, церковной развод невозможен. В послании апостола Павла к Коринфянам () говорится: «Любовь никогда не престает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится». Дар любви, который дается в таинстве брака Божиим благословением, -это дар вечный, и не может быть любовь упразднена, она не может прекратиться со смертью. Это, конечно, является гарантией того, что христианский брак совершается в вечности.

Древняя Церковь возникла в Римском государстве, которое имело свое понятие о браке. Оно было совершенно не таким, как у древних иудеев, оно в основе своей было юридическим. Модестин (римский юрист) в соответствии с известным юридическим принципом Древнего Рима «брак не есть сочетание, а согласие» (Nuptias non concubitus, sed consensus facit) определяет, что «сожительство со свободной женщиной есть брак, а не конкубинат». Брак в понимании римлян – это договор между свободными сторонами, поэтому, между прочим, рабы не могли иметь брака, но только сожительство. Напротив, сожительство между свободными гражданами считалось браком. Характерно, что не евангельская норма, а именно это дохристианское языческое учение о браке стало основой гражданского брачного права в современном цивилизованном мире.

Юридическая норма древнего Рима, конечно, могла вызвать только протест у христиан, потому что это подход сугубо формальный. Но христиане жили в Римском государстве, где действовало римское право, и, как всегда в истории, христиане не отменяли то право, в котором они жили. Христианство способно жить в любой эпохе и в любых государственных формах, потому что оно не от мира сего, и формы жизни этого мира не могут его повредить, оно возможно при любом строе: рабовладельческом, феодализме, капитализме, даже при коммунизме.

Как же христиане понимали свой брак, когда были свободные и рабы, когда государство понимало брак только юридически, формально? Христиане считали, что есть два необходимых условия для брака. Первое – земное, брак должен быть законным, он должен удовлетворять тем законам, которые действуют в реальной жизни, он должен существовать в той реальности, которая наличествует на Земле в данную эпоху. Второе условие – брак должен быть благословенным, благодатным, церковным. Это относится к вечной благодатной, духовной его природе. Человек двуедин, он принадлежит духовному миру и миру земному, вся его жизнь – двуедина, естественно, что и брак имеет две стороны – земную и духовную. Поэтому необходимо удовлетворить наличному закону, получить церковное, благодатное, онтологическое устроение брака, его таинственное, вневременное духовное бытие.

Современная жизнь во многом напоминает ту древнюю эпоху. Сейчас, как и тогда, требуется, чтобы брак был обязательно узаконен обществом, признан как законное состояние. Это может быть осуществлено в тех формах, в которых принято в данное время регистрировать брак. Предварительно он должен быть объявлен. Раньше устраивались помолвки. Объявляли, что такие-то двое хотят вступить в брак, и общество их воспринимало как жениха и невесту, а затем, когда они венчались, – как мужа и жену. Важно было, чтобы брак воспринимался обществом как законный.

Если люди хотят жизни в сожительстве, но не хотят ее узаконить, то такие отношения Церковь освятить не имеет права, здесь не может быть совершено церковное таинство. Отношения эти не брачные, не христианские. Это не брак, а сожительство. Брак имеет место только там, где есть любовь и готовность отдать себя друг другу до конца, навечно, где есть готовность к подвигу самоотверженной любви; только такую любовь и признает Церковь настоящей любовью, и только такая любовь является основанием для совершения церковного таинства брака. В этом случае ничто не помешает супругам узаконить свой брак.

В противоположность древним римлянам, христиане считали брак между рабами таким же браком, как и брак свободных людей, потому что этот брак получает свое бытие в благодатном церковном освящении, благословении Божием. Но римское понимание брака, как и вообще римское правовое сознание, имеет в истории очень важные существенные последствия, имеет особое преемство, которое несет в себе довольно трудные черты римского юридизма.

В католическом богословии брак понимается в значительной мере как договор. С точки зрения католиков, брак есть договор двух сторон о союзе, и само таинство брака понимается как некое заключение договора. Конечно, это не значит, что католики не понимают благодатного устроения брака в таинстве или не имеют духовного восприятия жизни, но и здесь присутствует чуждый Православию юридизм. И это очень существенно для понимания православного восприятия брака.

Если брак есть договор, то он действителен до тех пор, пока живы вступившие в договор стороны. Если это есть договор, освященный Богом и имеющий, таким образом, некую абсолютную силу, то этот договор нерасторжим. Поэтому у католической церкви нет и разговора о разводе. Никакой церковный развод невозможен, потому что это было бы нарушением договора, скрепленного благодатию Божией. Но если один из вступивших в брак умер, то договор теряет свою силу и возможен второй брак.

Православный взгляд на брак совершенно иной. Брак не есть договор, он есть таинство, дар любви, неразрушимый, Божественный. Этот дар нужно хранить и возгревать. Но он может быть утерян. Это не юридическая категория и не юридический акт. Это есть категория духовная, событие духовной жизни. Поэтому древним христианам совершенно было чуждо понимание таинства брака как некоего момента заключения договора. Они воспринимали таинство именно как принятие благодати Божией.

Юридический брак или брак ветхозаветный отличается от христианского брака именно тем, что брак языческий заключается между язычником и язычницей, а брак христианский – между христианином и христианкой. Это не тавтология, но очень существенный, хотя достаточно тонкий момент. Брак имеет свое достоинство в зависимости от того состояния, в котором находятся брачующиеся стороны. Какие люди и как вступают в брак – вот что важно для достоинства брака. Если они приходят с пониманием языческим, то это будет языческий брак, если они приходят как христиане и просят дар благодатной любви, дар Святого Духа, если они способны дар этот принять в свое сердце, потому что они – христиане, потому что они члены Церкви Христовой, которая живет благодатной жизнью в единстве Тела Христова, тогда и эти христиане могут стать малой Церковью. И когда их венчают в плоть едину – это не есть лишь констатация плотского единства, но это есть единство в едином Теле Христовом, которое есть Церковь. Такое понимание брака, такое единство возможно только внутри Церкви, в составе Тела Христова, когда и жених и невеста являются чадами Божиими, чадами Церкви, и тогда их брак и будет христианским, тогда только он и будет таинством. Поэтому древние христиане совершали это таинство во время евхаристии, когда они вместе со всей общиной приступали к Божественной евхаристической Чаше, и епископ, и вся община, и сами они сознавали, какой дар они просят здесь у Христа: соединить их друг с другом в союз любви неразрушимый, вечный союз любви Божественной. Об этом просила вся Церковь. Это и было моментом такого облагодатствования их, т.е. моментом совершения таинства.

Церковь не разрушала и не отменяла того, что было живо между людьми, того, что жило в народе и государстве, но, принимая это содержание жизни, Церковь преображала его благодатию Божией. И это благодатное преображение было необходимо для начала совместной жизни христиан. Святой епископ Антиохийский Игнатий Богоносец так писал о браке: «Те, которые женятся или выходят замуж, должны вступать в союз с согласия епископа, чтобы брак был о Господе, а не по похоти». Освящение епископом или священником брака было свидетельством того, что брак совершается в Церкви, поскольку именно в лице епископа действует здесь вся полнота церковная. Именно епископ или священник являются совершителями этого таинства. У католиков же при понимании таинства как договора совершителями этого договора являются договаривающиеся стороны, т.е. жених и невеста. Это совсем другое понимание таинства.

Чрезвычайно важным для понимания брака является вопрос о второбрачии. У апостола Павла есть слова, где он повелевает вдовам выходить замуж. Является ли это указание противоречием тем словам Христа, где Господь говорит, что «от начала не бысть тако»? Бог сотворил мужа и жену, и «что Бог сочетал, человек да не разлучает». В этом евангельском тексте утверждается абсолютная моногамия брака, невозможность развода, невозможность разлучения брака, и Церковь с древности всегда стояла на той точке зрения, что брак должен быть единственным. В древности второбрачие понималось как нарушение данного Богом закона об абсолютной верности мужу или жене. Потому что таинство брака понималось как соединение вечное. Если у католиков при юридическом понимании брака брак теряет свою силу при смерти одного из членов семьи, то при православном взгляде на брак это не может быть так, потому что брак соединяет людей навечно и смерть не имеет силы разрушить этот союз. Если понимать брак иначе, тогда что такое таинство, которое продолжается и в Царствии Божием? Тогда весь взгляд на таинство брака должен быть совершенно иным, таким, как у католиков, или еще каким-то, но не таким, каким он был в Православии изначала. Если же мы смотрим на брак как на вечный союз, тогда требуется и вечная верность друг другу, которая не может быть отменена и смертью. Таким образом, второбрачие в древней Церкви считалось в идеале невозможным.

Но Церковь всегда обращена к наличной реальности и не заблуждается на тот счет, что в реальной жизни идеал не всегда достижим. Церковь приходит к живым и грешным людям для того, чтобы грешных спасти и сделать их праведными. Нельзя не считаться с тем, что только немногие люди могут принять такую полноту учения Православной Церкви о браке. Подавляющее большинство людей так жить не может. Апостол Павел повелевает вдовам выходить замуж, потому что иначе происходят гораздо худшие нарушения. Гораздо хуже, если эти вдовы начнут жить блудной жизнью. Пусть лучше они снова выходят замуж, рожают и воспитывают детей и живут жизнью семейной.

В другом месте у апостола Павла есть совершенно противоположное указание. Он говорит, что можно выдавать девиц замуж, но лучше соблюдать свою деву, потому что те, кто выходит замуж, будут иметь скорби по плоти, а ему их жаль, поэтому он всем больше желает девственной жизни. Даже говорит: «Желаю вам всем быть как я» – т.е. оставаться в безбрачии. Казалось бы, это противоречивые тексты, но на самом деле нет. Здесь речь идет об идеале, который мы впоследствии стали называть монашеским, а там речь идет о предотвращении греха, о том, что в случае, когда мы сталкиваемся с невозможностью жить чистой жизнью, лучше пойти на уступки и допустить некоторый компромисс, лучше действовать с точки зрения церковной икономии, т.е. выбрать меньшее зло. Это нисколько не противоречит первохристианскому взгляду на брак, и отсутствие противоречия здесь видно из той церковной дисциплины, которая первоначально здесь употреблялась: Церковь вторые браки не благословляла так, как она благословляла первые, т.е. таинство брака здесь не совершалось церковным обрядом. Это было естественно, потому что таинство брака совершалось через участие в евхаристии, а второй брак воспринимался как грех, как некая уступка плоти, и те, кто выбирал такой путь, подвергались епитимьи, т.е. отлучению от причастия на какое-то время, и естественным образом не могли участвовать в евхаристии. Поэтому церковной полноты брака здесь быть не могло. Строго говоря, Православная Церковь никогда не считала второй брак полноценным браком, равным с первым, с тем единственным браком, который должен быть, с тем идеалом брака, который она утверждала. Тем более строго относилась Церковь к третьему браку. Однако в порядке церковной икономии и третий брак допускался как послабление, нарушение и как брак неполноценный. Но четвертый брак запрещался категорически, он считался уже несовместимым с пребыванием в Церкви.

Как же Церковь поступала в случае второго брака? Что же, этот брак Церковью уже никак не воспринимался? Нет, это не так. На тех, кто вступал во второй брак, налагалась епитимья. Они не могли приступить к чаше в течение какого-то времени, может быть, двух, трех лет, но потом, когда срок епитимьи кончался, когда они проходили определенный путь покаяния и вступали на путь подвига христианской жизни, когда страсти улеглись и уже побеждены в какой-то хотя бы степени, и они могли начать христианскую жизнь снова, Церковь их прощала и допускала к причастию, и они жили опять церковной жизнью. Церковь наличную семейную брачную жизнь снова воцерковляла и принимала, но таинства брака не совершала с той полнотой, с какой совершала первый брак. И опять-таки нам это трудно понять, потому что мы мыслим совершенно иными категориями. На нас большое влияние оказало католическое понимание брака, т.е. мы опять спросим: «А где же договор? Где же этот момент магического заключения брака?» Этого не было у первых христиан.

Таинство брака совершалось общим причащением жениха и невесты. Они приходили в церковь, на них одевали венцы, уже в этих венцах они подходили к чаше. Вся община видела, что они причащаются сегодня не так, как остальные, а именно с особенным значением. Епископ, а впоследствии священник читал особенную молитву о них. Молитва эта бывала обычно очень краткой. Потом сюда, естественно, прибавились другие атрибуты брачного ритуала. Брачный ритуал существовал у всех народов в течение всей истории, и до пришествия Христова. Он был разным у греков, у римлян, других народов, и везде были особые атрибуты. Были выкуп невесты, сватовство, подарки, ритуальные наряды, друзья жениха, свечи, торжественные поезда, когда невесту с особенным торжеством везли на брачный пир и т.д. И конечно, когда христианство пришло в мир, оно не могло себе поставить цель (это было бы просто чудовищно) взять и отменить все это. Все это Церковь допускала за исключением разгульных и развратных моментов, которые существовали у язычников. Церковь старалась, как всегда, очистить эту реальность и воцерковить ее. Поэтому очень быстро церковное совершение брака стало включать в себя некоторые обряды. Например, невесту и жениха определенным образом одевали, приводили в церковь наподобие того, как это было у язычников или древних евреев, в сопровождении друзей. Это было подобно торжественному шествию с факелами, со свечами. В одних случаях постригали и жениха, и невесту, в других случаях обрезали волосы невесте, потому что длинные волосы, неостриженные, считались принадлежностью девства. У язычников-греков был обычай перед вступлением в брак обрезать у девицы волосы и приносить их в храм Диане – покровительнице брака и там их оставлять. Или определенным образом заплетать эти волосы.

Многое из этого могло быть оставлено. Таким образом, праздничный, торжественный церемониал брака постепенно входил в церковную жизнь, особенно тогда, когда Церковь перестала быть гонимой. Когда она была гонима, то невозможно было в тайное евхаристическое собрание христиан прийти в таких костюмах и с факельным шествием. Но потом, когда христианство перестало быть гонимым, очень быстро эти ритуалы стали воцерковляться, включаться в торжество брака. Но все они в течение долгого времени все равно были привязаны к евхаристии. Приходят ли со свечами, одевают ли особенные платья и постригают ли волосы, все равно все это было внешним оформлением самого главного – того таинства брака, которое совершалось в евхаристическом участии жениха и невесты, в причащении их Тела и Крови Христовой у святой чаши.

Но постепенно вместе с таким украшением момента вступления в брак, с пышностью обряда приходит нечто другое. Это другое связано с положением Церкви в государстве. Византия дала совершенно особенное сознание воцерковленности государства, и византийские императоры очень часто теряли необходимую грань и, желая воцерковить всю государственную жизнь, наделяли Церковь такими полномочиями, которые по ее природе ей совершенно несвойственны. Они делали Церковь как бы неким орудием государственности. И вот именно такое осознание жизни государства в христианстве и христианства в государстве, соотношения Церкви и государства постепенно привело и к новому пониманию брака в Византии. Император , который скончался в 912 г., в 89-й новелле выражает сожаление о том, что браки в предшествующих законах рассматриваются лишь как гражданские формальности, и постановляет, что отныне брак, не получивший церковного благословения, не будет называться браком, а будет называться незаконным сожительством. Иными словами, только церковное таинство могло придать браку необходимую законность. Казалось бы, это очень хорошо. И в наше время приходится часто встречаться с таким осознанием Таинства брака и стремлением к тому, чтобы венчание имело такой смысл. Многие священники и сейчас уверены, что невенчанный брак – это блуд, незаконное сожительство. Для того чтобы считаться мужем и женой, обязательно нужно повенчаться. Именно такое понимание брака юридически закрепил император и таким образом придал таинству брака юридическое значение. Со значением духовным, церковным он соединил значение чисто юридическое, гражданское, государственное, навязал Церкви совершенно не свойственную ей юридическую функцию. Отныне Церковь уже не просто имела целью дать благодатный дар своим членам, тем, кто хотел его принять, кто стремился к полноте жизни во Христе, хотел свой союз уподобить союзу Христа и Церкви, но должна была взять на себя необходимое узаконение брака, и это неизбежно привело к очень тяжелым последствиям, к обмирщению этого таинства.

Тот брачный ритуал, который существовал, неизбежно начинает отделяться от евхаристии. Почему? Потому что Церковь, поступаясь из соображений икономии, компромисса, вынужденного опасностью конфликта с государственной жизнью, поступаясь очень многим, не могла все же поступиться самым главным – божественной литургией. Всегда, во все времена Церковь берегла и охраняла евхаристию как главное средоточие своей жизни. Даже во времена самых страшных гонений. Так и здесь нельзя было поступиться евхаристией, и Церковь вынуждена была пойти на очень существенную реформу. Не всех можно допустить к причастию, и поэтому таинство брака отделяют от евхаристии. Составляется особый чин, уже вне евхаристии, и само таинство брака начинают понимать уже иначе. В нем теперь меньше присутствует то понимание духовное, которое было изначала, которое брак воспринимало как благодатный дар, и больший удельный вес получает юридическое понимание: брак как договор, брак как законное состояние. Отсюда возникает и еще одно последствие – необходимость для Церкви благословлять вторые браки, потому что вторые браки существуют и они хотят быть законными. Император повелел узаконивать их в Церкви, значит, нужно теперь устроить какой-то чин для этих вторых браков, которого не было прежде. Возникает чин венчания второбрачных. Этот чин сильно отличается от первого чина, что очень характерно. Во-первых, второбрачные не допускаются к чаше по-прежнему. Во-вторых, молитвы о второбрачных носят совершенно иной характер. Если венчальные молитвы очень торжественные, радостные, то молитвы о второбрачных имеют всегда покаянный смысл. Но тем не менее чин венчания второбрачных создается. Более того, Церковь оказывается перед необходимостью не только благословлять и узаконивать сомнительные браки, но теперь Церкви же приходится это состояние законно отменять, т.е. иначе говоря, выдавать разводы, делать то, что совершенно противно церковному сознанию, что буквально противоречит словам Христа: «Что Бог сочетал, то человек да не разлучает».

Такая гражданско-социальная ответственность Церкви обходится ей очень дорогой ценою. Происходит обмирщение пастырской миссии, происходит отказ от древне-покаянной дисциплины, которая теперь для большинства граждан империи, конечно, невыполнима.

Когда постепенно уже выделился чин венчания из чина евхаристии, все-таки Церковь старалась там, где можно, сохранить полноту таинства, причащая брачующихся запасными дарами. Поэтому на престоле перед таинством брака ставилась чаша с преждеосвященными дарами, и те, кто мог быть допущен к причащению, были причащаемы. В древних чинах в венчании сохранились даже некие молитвы. Например, «Чашу спасения прииму» или возглас священника: «Преждеосвященная Святая святым» – те молитвы, которые употреблялись на литургии преждеосвященных даров. Такой чин с причащением запасными дарами сохранялся в Церкви даже до XV века.

Замечательно то, что браки, которые не были связаны с церковной жизнью человека, т.е. которые были заключены до крещения, Церковью считались не бывшими. Поэтому Церковь принимала новокрещеных, вступающих в брак, как единобрачных. Считалось, что они вступают в первый брак. Они допускались к причастию и к совершению таинства. Более того, взгляд на абсолютное единобрачие, на полную моногамию сохранился для священнослужителей. Совершенно естественно, что идеальная норма должна быть обязательна для тех, кто желает служить Церкви. Они должны показать пример. Поэтому священник не имеет права жениться во второй раз, если он овдовел, и не имеет права жениться не на девице. Точно такое же по строгости апостольское правило: священство не может принять не девственник. То, что было до крещения, считается Церковью как не бывшее. Но если после крещения была нарушена девственность, то по строгости апостольского правила такой не может быть допущен к принятию священства. Но новокрещеный мог вступить в новый брак с христианкой и быть допущен к рукоположению в священный сан как единобрачный. Это 17-е апостольское правило. Это иллюстрирует то, как христиане понимали силу таинства крещения. Они действительно понимали его как смерть для прежней жизни и рождение в жизнь новую. И интересно также и то, что если нехристианская семья принимала крещение и вместе приходила к святой чаше, то обряд венчания над ней не совершался в древности. Считалось, что она находится теперь в церковном браке. Вот все эти сведения для нас очень важны для того, чтобы понять отношение к браку Православной Церкви.

Здесь еще следует сказать о смешанных браках. Смешанным браком называется брак между православным и католиком, между православным и протестантом. Такие браки допускались Священным Синодом. Было специальное постановление Синода, которое допускало такие браки в том случае, если православная сторона получает согласие неправославной воспитывать своих детей в Православии. Только в том случае можно было заключить такой церковный брак в России, если протестантка-мать соглашалась, выходя замуж за православного, что дети будут крещены в Православие и будут ходить в Православную Церковь. И наоборот, если протестант – отец, то он все равно соглашается детей своих крестить в Православие. Есть замечательные примеры спасительности такого брака. Например, святая княгиня Елизавета Федоровна вышла замуж за Великого князя Сергея Александровича, будучи протестанткой, и их повенчали по двум обрядам: по православному и по протестантскому. Уже потом, прожив в этом браке семь лет, Елизавета Федоровна совершенно свободно, не испытывая давления со стороны своего мужа, сама приняла Православие и стала подвижницей Православной Церкви. Но тем не менее, несмотря на такие примеры, древняя Церковь не знала здесь никаких компромиссов. Она считала, что брак между православным и инославным невозможен потому, что истинный брак может быть только внутри Церкви. Если невозможно приступить к святой чаше вместе, значит, невозможно и таинство брака. И разрешение смешанных браков являлось и является в наше время существенным компромиссом, существенной уступкой, и такой брак тоже все равно не считается полноценным, и напрасно настаивают и думают некоторые, что это вполне хорошо и ничего здесь нет сомнительного. Соборы – Лаодикийский, Карфагенский, Халкидонский определяют, что подобные браки, заключенные по гражданскому закону, должны быть в Церкви расторгнуты как условие для принятия церковных таинств. Вступающий в такой брак не может быть допущен к евхаристии. Если православный человек женится на неправославной или православная девица выйдет замуж за неправославного, то она, таким образом, теряет возможность приступить к святой чаше. И если она хочет вернуться к евхаристической жизни, то должна расторгнуть свой брак как православная сторона. Тем более, конечно, это так в случае, когда православный человек женится или выходит замуж вообще за нехристианина. Такие браки запрещались еще апостольским правилом и считались предательством Церкви, предательством Христа и влекли за собой пожизненное отлучение от Церкви.

В наличной нашей жизни церковной везде и всюду существуют всевозможные попустительства и всевозможные послабления, очень часто уже переходящие всякую меру компромисса. Тем не менее следует совершенно точно и твердо утверждать, что и в наше время брак с нехристианами во всяком случае совершенно невозможен и недопустим для православного человека. Это есть измена Церкви и выход из нее, и лучше для священников не дерзать на такие эксперименты и чрезмерные послабления. Это совершенно естественно: брак понимается Церковью как союз, как единство во Христе, как вечное единство в Царстве Божием. Какое же может быть единство с человеком, не имеющим даже веры во Христа? Каким может быть этот союз между людьми, которые не могут вместе причаститься, которые будут ходить в разные храмы? О каком единстве может быть речь между протестантом и православной, например? Это единство, конечно, будет сугубо временным, земным, и никакой полноты христианского брака здесь быть не может.

Католическая церковь отрицает развод в принципе, и есть мнение, что Православная Церковь разрешает развод. Так ли это? Нет, это не так, «что Бог сочетал, человек да не разлучает». И никакого разрешения разводиться, никакого развода церковного быть не может в принципе. Есть, правда, слова Христа, которые продолжают уже процитированное мною место «что Бог сочетал, человек да не разлучает». Христос говорит: «Кроме вины прелюбодеяния». В том случае, если один из членов брака изменил, прелюбодействовал, тогда возможен развод, – можно так подумать, но это не так. Не возможен развод, а тогда брака уже не существует, брак разрушен, брак как единство исчез. Это единство умерщвлено, ему нанесена смертельная рана. Поэтому Церковь здесь вправе признать, что брака больше нет. Он был совершен Церковью, но его больше не существует. Подобно этому Церковь воспринимает наличные разводы по другим причинам. Сейчас, как вы знаете, разводов чрезвычайно много. Церковь и раньше признавала разрушение брака в случае, скажем, психической болезни одного из супругов, когда была невозможна почему-либо супружеская жизнь и, таким образом, не было главного содержания брака, любви, не было единства. Если это единство почему-либо разрушилось, то Церковь признавала, что брака больше нет, и не разрешала развод, а принимала это разрушение брака. И теперь, конечно, когда браки, слава Богу, регистрируются не Церковью, а гражданскими учреждениями, Церковь точно так же принимает, что брака нет, если совершен развод. Если бывшие муж и жена почему-либо разошлись, потому что разлюбили друг друга или изменили друг другу, одним словом, они разошлись, брака больше нет, Церковь принимает это как факт. Она констатирует этот факт, и в порядке церковного послабления, пастырской заботы о спасении людей идет на уступки человеческой немощи и позволяет иногда второй брак, отнюдь не считая его равноценным первому браку. Такой второй брак не должен быть повенчан так, как первый. Существует чин для второбрачных, и должна быть наложена епитимья, запрещающая приступать к евхаристической чаше таким разведенным в течение определенного времени.